Что ж, изначально я хотела в каждой из книг о Страйке делать что-то совершенно новое с точки зрения сюжета. И в последней книге, пятой, было старое нераскрытое дело. Поэтому в этот раз мне хотелось чего-то очень современного, и, хотя действие книги на самом деле происходит в 2015 году, с точки зрения онлайн–мира, думаю, это актуально и сейчас, с небольшими отличиями. И очевидно, что для них это первое расследование, где Интернет играет такую важную роль.

Поначалу они отказываются браться за дело, потому что на самом деле не занимаются киберпреступлениями. Но когда становится ясно, что здесь пригодятся их компетенции классической детективной школы, тогда они решаются проникнуть в этот особый онлайн-мир. Что им весьма успешно удается. Но одновременно они наблюдают за подозреваемыми в реальной жизни. Так что, в итоге, выходит комбинация «работы ногами» и киберрасследования.

Как я сказала, аномия - это состояние отсутствия социальных или моральных норм, а в книге Аномия еще и онлайн-псевдоним того, кто, по-видимому, является супер-фанатом, превратившимся в преследователя. Зачастую таких отличает полная анонимность, в Интернете не найти никаких сведений о них.

Они соблюдают невероятную осторожность, скрывая информацию о себе. И дело в книге начинается с того, что преследуемая женщина, аниматор, приходит в агентство и говорит: мне нужно знать, кто этот человек. Он превращают мою жизнь в абсолютный кошмар.

Я думаю, в этой книге мы действительно видим больше уязвимости Страйка. Его физические проблемы становятся все более серьезными. Ему действительно нужно что-то менять.

Но в этой книге он этого не делает, что предсказуемо приводит к ужасным последствиям. А еще он весьма далек от этого мира онлайн-игр и социальных сетей. Ему 40. Он наверняка слышал о Твиттере, но не более – ему это не интересно.

То есть, он не до конца понимает, что тут может быть привлекательного. Так что это для него совершенно новый мир. Но я полагаю, Робин гораздо лучше знакома со всем этим. Она на 10 лет моложе и сталкивалась с такими вещами немного чаще него. Так что, она лучше понимает, с чем они имеют дело в самом начале.

Да уж, романтическое прошлое Страйка вызывает трудности у агентства. Очевидно, что Робин этому не слишком рада. Потому что она тоже создавала это агентство. Я не могу сказать больше, но здесь мы имеем… я бы сказала, что ему приходится сталкиваться с чем–то, чего он, вероятно, избегал довольно долгое время.

Страйк и Робин обсудили как они видят будущее агентства еще в четвертой книге. Они хотят сделать этот бизнес успешным. Может быть, даже лучшим в Лондоне. И в «Чернильно-черном сердце» вы начинаете понимать, что значат эти амбиции. Каковы последствия известности для того, кто действительно нуждается в анонимности для своей работы?

Так что, я думаю, что анонимность – это тоже одна из тем, исследуемых в этой книге. Страйк не хочет слишком открываться. Между тем здесь есть антагонист, которого они ищут и который жаждет признания, сохраняя анонимность. Ему нравится то влияние, которое он оказывает на подписчиков. И как это сказывается на создателях анимации, которую он якобы любит. Но вместе с тем он не хочет быть раскрытым. Таким образом, существует своего рода баланс между позицией Страйка и позицией Аномии в книге.

Я вижу это как роман о совершеннолетии Робин, но не только потому, что ей исполняется 30 лет в самой первой главе. Да, мы видим, как Страйк и Робин празднуют ее 30-летие. К этому времени она уже многому научилась в своем деле и не боится брать на себя ответственность за все, как раньше. Больше всего в описании этих взаимоотношений мне нравится их эволюция. Итак, очевидно, что она начинала как абсолютный новичок, она действительно ничего не знала о мире расследований, но была очарована им и хотела научиться.

А Страйк – что является одной из приятных черт этого иногда приводящего в бешенство мужчины – с радостью наблюдает за ее рвением. Вы знаете, он не чувствует угрозы от этого. Что является одной из тех вещей, которые мне в нем нравятся.

Хотя он находит другие способы, чтобы раздражать меня. В общем, Робин, она, конечно, в этой книге идет на некоторый физический риск, на который ее создатель абсолютно не пошла бы, но она проявляет настоящую храбрость в этой книге. Особенно в этой книге. И принимает некоторые ключевые решения.

Есть своего рода тесная связь между последней книгой и этой с точки зрения Робин. В предыдущей мы видели, как она разводилась. И я рассматривала в «Дурной крови» некоторые аспекты, которые, как мне кажется, для молодых женщин до сих пор очень важны. Чего я на самом деле хочу? Как мне совместить работу с семьей?

Хочу ли я семью? Вы знаете, это вопрос, который Робин сейчас действительно задает себе. В течение многих лет она предполагала, что у нее, вероятно, будут дети от ее бывшего мужа.

Я думаю, что здесь мы видим, что она выбрала совсем другой путь, и когда она говорила Страйку в «Дурной крови» - я не уверена, хочу ли я детей, я не вижу, как совмещать эту работу и детей – здесь мы видим, что она имела ввиду. Я не могу представить, чтобы героиня Робин пошла на такой риск, если бы знала, что дома ждут дети. Итак, теперь она свернула в направлении, которое никогда не смогла бы выбрать, если бы осталась прежней – в своем браке.

Если бы мне нужен был частный детектив, то, должна честно сказать, я бы не выбрала ни того, ни другого. Я бы хотела их обоих. Это правда, потому что думаю, их тандем – это причина, по которой они так хорошо профессионально работают вместе, и Страйк особенно признает это, так как у него больше опыта в расследованиях.

И вы часто видите, как ему не хватает Робин в том или ином случае, потому что понимает, что для других он просто огромный мужчина, который порой выглядит слегка грубоватым.

Робин же обладает тем эмоциональным интеллектом, которого иногда ему не хватает. И они вместе – впервые в «Чернильно–черном сердце» - совершенно сознательно разыгрывают сцену «хороший/плохой полицейский». И эта сцена для меня - сцена озарения, потому что теперь вы на самом деле видите, как хорошо они работают вместе. И делают это блестяще. Я думаю, что он действительно – за исключением своей личной жизни, где ведет себя не уравновешено и немного по-идиотски - в профессиональном плане проявляет себя как очень эффективный, спокойный, взвешенный профессионал.

Робин чуть более – я бы не хотела говорить «безрассудная», но в этой книге она немного более импульсивна. Она принимает некоторые довольно смелые решения. Которые срабатывают. Но, конечно, это могло бы и не случиться. Так что я даже испытываю некоторую симпатию к Страйку, по крайней мере, в одном моменте, когда он говорит ей: «Какого черта ты делала?».

Причина, по которой мне так нравится писать про этих двух героев, заключается в том, что я люблю их обоих. И я люблю эту дружбу. И, конечно, мне нравится писать о сексуальном напряжении, которое, мне известно, имеет большое значение для некоторых читателей. Но у меня всегда было ощущение, что каждому из них еще предстоит многое изменить в себе и дорасти. Даже Страйку, который на 10 лет старше Робин.

Вы знаете, что у него было необычное прошлое. И это создало для него проблемы, которые он, я думаю, никогда по-настоящему не осознавал. И я чувствую, что в пятой и шестой книгах, вы начинаете видеть, как до него постепенно начинает что-то такое доходить. Но ему еще предстоит пройти долгий путь. Точно так же Робин, у которой, вам известно, была не типичная романтическая история из-за прошлой травмы – в этой книге читатели смогут увидеть ее с довольно неожиданной стороны.

Так что, мне нравится тот факт, что между ними настоящая дружба, они работают – они притираются – они могут иногда выводить друг друга из себя. Но все же я думаю, что они очень взаимодополняющие личности. И их совместные усилия на самом деле лежат в основе того, что они ценят друг в друге, и сейчас в этой книге, особенно в конце, когда происходит нечто весьма символичное, вы видите их понимание, что они не смогли бы сделать это друг без друга. И это... вы знаете, это замечательное чувство, когда у вас есть общие стремления с кем–то, и мне это очень импонирует.

Я думаю, что эти два персонажа сильно изменились или эволюционировали со времен первой книги. Намеренно, очевидно, потому что это то, что я и хотела сделать. Я надеялась показать, как люди меняются, растут и учатся. Вот что интересно в человеческих существах – то, как они развиваются. Итак, в первой книге Робин действительно стремилась к самой обычной жизни. И была взволнована тем, что ее направили в детективное агентство, так как всегда имела тайный интерес к этому и, возможно, даже амбиции. Но все пошло прахом из-за того, что случилось с ней в возрасте 19 лет.

Итак, она не была такой наивной с горящими глазами, скорее мы тогда увидели, что это очень находчивый человек, организованный, тот, кто явно хотел бы этим заниматься. Но я думаю, вы могли видеть в первой книге, что тогда это было невозможно. Она не могла быть помолвленной и выйти замуж за этого конкретного мужа и одновременно жить той жизнью, к которой ее все больше тянуло. Так что теперь мы действительно видим Робин совершенно раскрепощенной. Это не значит, что ее жизнь теперь полностью определена, потому что в этой книге все как раз не так. Но здесь она узнает кое-что новое о себе, что весьма шокирует ее.

Страйк, с тех пор как мы встретились с ним вначале, когда он только вышел из очень долгих отношений, тоже очень изменился. Он действительно пытается проложить свой путь в этом мире, цепляясь за свой офис, но не все получается. И одна из тех вещей, которые я люблю в нем - думаю, это было единственное, что я сказала Тому Берку, когда он начал играть Страйка (так что я не слишком была ему полезна) - я сказала: он никогда не жалеет себя. И я очень многое почерпнула об этом у нескольких знакомых ветеранов, даже один из моих самых старых друзей - ветеран. И я никогда не слышала жалости к себе ни от одного из них, хотя некоторые пережили невообразимые увечья.

Я точно знаю, что будет дальше со Страйком и Робин. Так, в настоящее время я довольно глубоко погрузилась в седьмую книгу, в которой опять же – совершенно другой сюжет. И я составила план для восьмой и девятой книг. Так что да, мне известно, куда они направляются. Причина, по которой я занимаюсь этим, заключается не столько в расследованиях – хотя и в них тоже, – сколько в отношениях. Мне нужно знать, что между ними происходят определенные ключевые вещи. И это придает всему процессу создания такой приятный эмоциональный ритм.

И я хочу убедиться, что эти вещи происходят в нужном месте и в нужном контексте. И только тогда это приносит мне удовлетворение. Хотя я знаю, что многие читатели очень заинтересованы в этих отношениях. Действительно, на днях одна женщина написала мне в твиттере: «Честно говоря, мне не было интересно расследование, я просто хотела узнать, что там дальше между Страйком и Робин». А ведь ты тратишь так много часов на создание этих подсказок и отвлекающих маневров, и поэтому думаешь - может быть, мне стоит просто написать любовный роман? Но все же я не собираюсь этого делать, хочу подчеркнуть сейчас эту мысль для всех, кого бы это устроило. Просто не хочу.

Я искала антагониста для романа, в котором бы вы не были совсем уверены – является ли он бывшим настоящим фанатом, или притворяется фанатом по другим причинам, действительно ли он кто-то, кто знает женщину, которую преследует, лично и поэтому у него много частной информации о ней? Так что, я искала такую платформу, которая могла бы правдоподобно привлечь кого-то подобного.

И однажды вечером за ужином я беззаботно спросила у двух своих подростков:

«Какой, по-вашему, самый токсичный фэндом?» И, к моему изумлению, они назвали популярный мультфильм. И я говорю – вы издеваетесь? Потому что я смотрела этот мультфильм, он очень забавный. А они ответили: поверь, это так. В общем, я изучила все это и подумала, что оно абсолютно идеально подходит для моих целей. Хотя мультфильм в моей книге не может быть более непохожим на мультфильм, который мои дети назвали мне тогда. Но, да, это оказалось идеально, потому что анимацией такого рода можно навязать очень много своих собственных идей. Просто в этом средстве есть что-то специфичное. И я поняла, почему этот фэндом стал таким лихорадочным, когда я пошла и познакомилась с ним. И подумала - что ж, это прекрасно. Другое дело, что изначально я планировала сделать «Чернильно-черное сердце» комиксом. Но я уже затрагивала мир издательского дела во второй книге «Шелкопряд». Так что анимация казалась чем-то новым и непохожим. Это было то, что нужно.

Что ж, эпиграфы в этой книге написали женщины-поэтессы викторианской эпохи. Как мы можем догадаться исходя из того, где мы сейчас делаем интервью, Хайгейтское кладбище является чрезвычайно важным местом в этой книге. Оно привносит такой высокий викторианский стиль. Вы знаете, это выглядит очень готично – почти как празднование смерти. Итак, это место не только траура, но и красоты, так что эпиграфы очень сильно передают определенное историческое время.

Так же все они женщины, потому что и клиент в книге – женщина. Она аниматор. Я не могу сказать больше. Но я добавлю, что я также использовала «Анатомию Грея», что было забавно. В итоге я прочитала все о сердце в ней. Так что, я также взяла эпиграфы из «Анатомии Грея», а еще и то, как устроено само сердце. Ведь не нужно быть гением, чтобы понимать: когда вы препарируете сердце, а книга называется «Чернильно–черное сердце», вы должны иметь представление как оно работает на самых разных уровнях.

Я решила провести это расследование, потому что, на самом деле, планировала этот конкретный сюжет еще три книги назад. И я хотела, чтобы это было после «Дурной крови», которая, как я знала, будет о нераскрытом в прошлом деле. Потому что я хотела сделать что–то гораздо более современное, хотя, как я уже сказала, действие происходит в 2015 году, а интернет в 2015 году был немного другим.

Было очень интересно оглядываться назад и смотреть на это все. Особенно на YouTube, который появляется в романе. Тогдашний YouTube был был немного «Диким Западом» 2015 года. Он был менее контролируемым, и я думаю, что вам сейчас не сойдет с рук то, что делает один из персонажей книги на YouTube. Но в 2015 году сошло бы. Все это было увлекательно, я просто хотела полностью углубиться в эту тему, как и со всеми книгами о Страйке - я действительно начинаю с того, что выбираю - какой сюжет я хочу написать на этот раз. И мне нравится делать их очень, очень разными.

В общем, это расследование отличается от других по двум причинам.

Во-первых, все происходит в реальный момент времени, потому что они наблюдают за подозреваемыми, одновременно просматривая социальные сети, ведь так можно исключить из их числа тех, кто в данный момент не пишет в твиттере, или в Instagram, или где-то еще. Но другая причина заключается в том, что они сначала отказывают клиенту. И это создает для Робин некую эмоциональную зацепку, потому что она глубоко сожалеет, что отказала клиенту в первый раз.

Ведь раньше они всегда принимали практически каждого приходящего клиента.

Но сейчас агентство слишком занято. И поэтому это дело отличается и приобретает свой эмоциональный контекст.

Что ж, мне было действительно интересно посмотреть, каковы были различные платформы социальных сетей в 2015 году по сравнению с тем, какие они сейчас. В некоторых случаях изменения очень незначительны. Например, одна из вещей, которые мне показались интересными, слово «incel», которое для тех, кто не знает, означает вынужденный обет безбрачия. И некоторые люди объявляют себя «инселами», но еще это слово используется, когда говорят о мужской онлайн-культуре. Хотя сейчас это понятие слова довольно широко известно в Интернете, в 2015 году его не было. И мне приходилось постоянно проверять, какой язык я использую, чтобы современные люди понимали его значение таким, каким оно было шесть–семь лет назад.

Еще одна вещь, которая определенно изменилась, - это YouTube. Так, в книге у нас есть один персонаж, который является ютубером, и тогда, в 2015 году YouTube был гораздо более бесконтрольным, чем сейчас. Поэтому то, что мой вымышленный персонаж говорит на YouTube, вероятно, сошло бы ему с рук в 2015 году. Но думаю, что сейчас он не стал бы этого делать. Мне кажется, что нужно больше внимания уделять тому виду контента, который там выходит.

В общем, кое-что из этого так неуловимо. Но мне было действительно интересно оглянуться назад и понаблюдать за тем, что произошло в тех онлайн-пространствах. Я следила за множеством различных платформ и прочим. А также было увлекательным познакомиться с различными субкультурами.

Еще есть аспект культуры Tumblr, который очень важен в этой книге. Tumblr для тех, кто не знает, - это сайт микроблогов, где вы просто перепечатываете короткие фрагменты, скриншоты, опубликованные другими людьми. И субкультура спуни была чем-то новым, с чем я действительно впервые познакомилась на Tumblr. Речь идет о болезни, которая, конечно же, является одной из главных тем книги.

Я не могу рассказать слишком много. Но все это меня завораживает. И наблюдать за развитием этого было увлекательно, потому что я планировала эту книгу довольно долго. Так что на самом деле... я наблюдала за этими пространствами намного больше, чем пару лет.

Есть ли у меня пунктик насчет птиц? Это действительно так. В этой книге много птичьей символики. Что было совершенно сознательно сделано. Знаете, во многих культурах птицы ассоциируются с посланниками. И я много играла с идеей вдохновения. Потому что многие люди, включая меня, находят свой собственный источник вдохновения довольно запутанным. Вы знаете, я не могу честно сказать, откуда взялись некоторые идеи. Они просто пришли ко мне.

Так что мне нравится идея о птичьих посланниках. Они также являются существами предзнаменования, а в большинстве культур всегда есть представление о чем-то зловещем. Это относится и к данной книге. Особенно изображение пеликана, которое всегда очаровывало меня своим благочестием, оно является некоторым геральдическим символом, который вы можете встретить на щитах и так далее. И это есть на одной могиле на кладбище. И я ссылаюсь на эту могилу в этой книге. На самом деле, я дважды использую этот образ в книге. Для меня пеликан – символ благочестия, потому что он разрывает собственную грудь, чтобы пролить кровь и накормить своих птенцов.

И в каких-то моментах на самом деле кажется, что ты словно проливаешь немного крови для кого-то. Так что, вы знаете, это сработало для меня в самых разных значениях, и даже комичном. В общем, да, в этой книге много птиц, я это знаю. Но это не случайно. Так и задумывалось.

Я думаю, что болезнь, вероятно, является главной темой всей книги. В самых различных ее проявлениях. На самом прозаическом уровне - Страйк в этой книге действительно достигает своего рода расплаты за обращение со своим собственным телом, ведь он – инвалид с ампутированной конечностью. При этом он не следит за собой - ест фаст–фуд и имеет избыточный вес, ему известно про последствия. Иногда он принимает какие-то расплывчатые решения для этого, что мы видели на протяжении всей серии.

Но никогда не доводит до конца ни одного из них. И в этой книге он действительно как бы оказывается в тупике. И понимает, что не может продолжать выполнять свою работу, пока не изменится. Это очень важно для книги, и для сюжета, что Страйк временами оказывается недееспособным.

Но болезнь бывает во множестве других различных проявлений. Как например культура Спуни, где идентичность людей действительно переплетается с их болезнями, психическими или физическими.

А еще есть аномия, которая сама по себе является своего рода недугом, своего рода социальной болезнью, когда люди чувствуют себя очень разобщенными, изолированными и не чувствуют связи с социальными или этическими нормами. Она возникает в Интернете. Но я имею в виду, конечно, не весь интернет. Потому что люди могут заводить прекрасные дружеские отношения в сети, и это может быть очень позитивным пространством. Но я думаю, также нельзя отрицать, что в виртуальном мире вы действительно видите последствия того, что люди чувствуют себя отчужденными и изолированными. И находят не очень здоровые способы справиться с этим.

Итак, одна из ключевых частей расследования Страйка и Робин - проникнуть внутрь онлайн-игры. В рамках которой каждый является анонимным. В игре это обязательно.

И антагонист, которого они пытаются разоблачить, был соавтором этой игры и всегда находился там. В общем, для них важно попасть туда. Внутри игры есть чаты между различными игроками, которые читатель может прочитать еще до того, как Страйк и Робин появятся там.

И мы, читатели, начинаем получать представление о том, кто эти люди, из той иногда ограниченной информации, которую они распространяют под видом анонимности. Следить за этим было прекрасно. Но я никогда не теряла ориентации между всеми различными чатами. Однако форматирование книги было чрезвычайно сложным.

Так что я надеюсь и действительно верю, что, когда читатель поймет смысл всего, это будет красиво и понятно.

Я никогда не позволяю поклонникам или читателям влиять на то, что я собираюсь написать. Думаю, что, будь воля читателей, Страйк и Робин прыгнули бы в постель вместе примерно четыре книги назад. Но я всегда планировала для них такое долгое путешествие. Так что, извините, я придерживаюсь своего плана. Поэтому нет, я полагаю, ответ будет отрицательным. Но я действительно... люблю получать обратную связь. И я действительно люблю слушать: Когда они будут вместе? Потому что это показывает, что читатели вовлечены и любят персонажей так же сильно, как и я. Так что, ты знаешь, мне это очень нравится. Хотя я думаю, что поклонники этого аспекта книг получат в данной книге довольно богатый контент.

Я никогда не создавала книгу – и эту тоже - с целью рассказать о моей собственной жизни. Что, конечно, не означает, будто в книге нет совсем ничего из собственного жизненного опыта.

Я так долго планировала эту книгу, что в это время некоторые вещи, которые происходят в этой книге, произошли и со мной. И поэтому я хотела бы предельно ясно заявить, что написала эту книгу не в качестве ответа на что-либо, случившееся со мной. Хотя надо признать, что когда это произошло в моей жизни, те, кто уже читал книгу в рукописном виде, говорили – ты ясновидящая? Но это было просто одним их странных совпадений. Иногда жизнь подражает искусству больше, чем хотелось бы.

Но, это не основано на моем опыте – как творца. Если бы я действительно написала о себе, это выглядело бы совсем по-другому. И еще я должна ответить на вопрос, который, наверное, многие хотели бы спросить: фэндом Поттера, в общем и целом, был для меня удивительным. Такая невероятная поддержка, и я до сих пор получаю тонны любви от него. Так что фэндом в этой книге - это совсем не портрет всех фэндомов. Он просто другой.

Мой опыт работы в телешоу заключается в том, что я являюсь исполнительным продюсером и работаю с Томом Эджем, который написал большинство из сценариев.

Он делает довольно тяжелую работу. Но я вношу свой вклад тоже. И могу честно сказать, что это, вероятно, было одной из самых счастливых совместных работ в моей жизни. Это было чистым удовольствием. Мне действительно нравится это шоу.

И главные актеры феноменальны. А еще они просто по-настоящему хорошие люди. Все работает просто великолепно. Так что, да, мне это нравится. Пусть это продолжается подольше. Вы знаете, мы недавно закончили снимать «Дурную кровь».

И я скоро смогу увидеть четвертый эпизод сериала в готовом виде. Так что, да, работа продолжается. Чему я рада, потому что я фанат этого шоу.

Одним из аспектов, которых мне нравятся в построении своего мира (что я экстремальным образом сделала с серией про Поттера, а теперь делаю с серией Страйка) - это предыстория и другие персонажи, которых они знают и встречают по пути, и которые становятся постоянными героями. Так, я думаю, читателям определенно нравится Штырь, который является одним из старейших друзей Страйка. Они знают друг друга с тех пор, как были подростками.

И у них были очень разные жизненные пути. Потому что Штырь долгое время то сидел в тюрьме, то выходил оттуда. И я до сих пор не сказала всем его настоящее имя, которое я действительно знаю. Но это потому, что я хочу, чтобы это произошло в определенный момент серии. О, да, еще я люблю Барклая. Барклай – шотландский субподрядчик, который присоединяется к агентству примерно в середине серии. И – пока – мне он действительно нравится.

Барклай один из немногих персонажей, которых я когда-либо создавала, основываясь на живом человеке. Он списан с моего друга из Глазго. У них очень похожее чувство юмора. А еще мой друг из Глазго – очень умный человек, у которого в запасе много удивительных знаний. Он просто один из тех очень ярких людей, с которыми вы однажды наталкиваетесь на какую-то тему, о которой он знает до смешного много.

В этой книге мы знакомимся с двумя новыми субподрядчиками, оба из которых мне действительно нравятся. И узнаем, кто останется. Итак, это Дев и Мидж. И впервые Робин больше не единственная женщина в агентстве. Что довольно интересно.

Потом, конечно, я должна упомянуть Пэт. Итак, Пэт - секретарь, которая появляется в «Дурной крови». И остается. И у Пэт в этой книге есть важная роль.

Я просто люблю ее, мне нравится писать об этой пожилой женщине, которая... вы знаете, не была рождена для этого конкретного мира. Но к этому времени она стала действительно бесценной для агентства. Так что я люблю Пэт.

Я никогда не думаю о телешоу, когда пишу романы. И я не вижу Тома и Холлидей в своей голове. Я все еще представляю персонажей такими, как когда начинала писать. Но я абсолютно не против, если читатели представляют Тома и Холлидей, это абсолютно нормально. Вы знаете, они играют их так красиво.

Но я думаю, что для создателя всегда все по-другому. Я все еще вижу персонажей такими, какими я их изначально представляла.

И еще, теперь я знаю Тома и Холлидей как людей. Поэтому мне довольно трудно поместить этих двух личностей, которые мне знакомы и действительно нравятся, в этот вымышленный мир, потому что я знаю их отдельно от персонажей. Так что, на самом деле у меня есть свое видение, и я не собираюсь поддаваться подобным вещам.

Да, Хайгейтское кладбище является абсолютно ключевым в этой книге. Во-первых, потому, что вымышленный мультфильм посвящен Хайгейтскому кладбищу. Это своего рода довольно готический, странный мультфильм, который привлек много фанатов. А потом их становится все больше и больше. Но я также интересовалась им как символом совершенно другой эпохи. Это такой высокий викторианский стиль, очень готический, красивый, странный – у викторианцев, я думаю, было совсем другое отношение к смерти. И в некотором роде, я думаю, оно было более здоровым.

Это воспринималось как нечто, что произойдет с каждым, и вокруг скорби существовали довольно витиеватые ритуалы. Они носили черное длительное время и – я не говорю, чтобы мы все ходили в вдовьих одеждах – но в то же время, признавать потерю и показывать скорбь, что осталось во многих культурах, но из нашей исчезло - я думаю, в этом может быть важная ценность.

Вы как бы сигнализируете кому–то, что вы потеряли кого-то важного для вас. И это не обязательно должно быть нездоровым. Так что, мы, возможно, смотрим на что-то вроде Хайгейтского кладбища из нашего нынешнего времени и думаем, это так сентиментально, слащаво или немного странно. Почти обожествление – романтизация смерти. И это есть на Хайгейтском кладбище. Меня также интересовала викторианская эпоха, примером которой является кладбище, с точки зрения связей между людьми, существовавших в то время, и образа жизни.

Так что есть много, очень много плохого в викторианском обществе, и мы могли бы потратить день или два на их перечисление. В то же время я исследую разъединенность современного мира и то, почему люди идут в виртуальный мир, возможно, чтобы найти поддержку, дружбу, связь и даже статус. И викторианцы, я думаю, были очень осведомлены обо всех этих вещах. Я думаю, что в определенных классах было бы трудно почувствовать аномию. Это разъединение. Но, конечно, именно там на самом деле зародилась ее концепция. Потому что пришла индустриализация, и людям дали работу, на которой было трудно испытывать большое чувство гордости, потому что с тобой обращались почти как с частью машины. Это было действительно приятное сопоставление такого викторианского места, которое имеет так много значений для меня, и я думаю, для всех, кто хотел бы его посетить, и нашего нынешнего века, который так сильно отличается.

Да, сообщество North Grove Art занимает очень важное место в этой книге. У них есть – я не хочу выдавать слишком много – довольно эксцентричный владелец, если не сказать больше. И это место, где художники и креативщики могут жить бесплатно или почти бесплатно в большом ветхом доме в Хайгейте. И это вымышленное место находится очень близко к кладбищу.

Нет, я сама никогда не была ни в одном месте, похожем на North Grove Art. Это действительно мой вымысел, но я взяла небольшие фрагменты из некоторых мест, которые я знала, или слышала от людей, которые посещали что-то подобное, чтобы создать North Grove. Но все-таки на 90 процентов – это чистое изобретение, куда был вложен и некоторый жизненный опыт. Но я бы не хотела больше ничего рассказывать, потому что слишком много событий происходит в North Grove Art.

Одно из самых больших удовольствий этой серии для меня - Лондон. Писать о Лондоне, который я знаю. Хотя я не коренной лондонец, я жила здесь в молодости, и у меня была здесь семья. Когда я была ребенком, я регулярно приезжала в Лондон, чтобы навестить их.

Я не часто использую места, которые уже хорошо мне известны, потому что в противном случае это не было бы таким захватывающим; не было бы правдивым портретом Лондона. Потому что город тоже сильно изменился с тех пор, как я жила там в свои 20 лет. Так что, да, особая часть удовольствия от книг - это знакомство с Лондоном. Когда я строю планы и думаю, что было бы хорошо, если бы это произошло в том-то месте, то мне приходится посещать его, чтобы понять какое оно сейчас. Потому что с тех пор, как мне было за 20, очень много изменилось.

Эти книги привели меня в те районы Лондона, которые я бы не посетила, направляясь к своему издателю или в гости к другу. Да… я так много хочу рассказать. Но я просто скажу, что в этой книге, в частности, есть места – части Лондона и юго-востока, с которыми я познакомилась благодаря этой истории, и это было прекрасно.